Вспоминает Валентин Алексеев, Уфа

Я, Алексеев Валентин Васильевич, родился в Ленинграде 10 февраля 1938 года. Жили мы на улице   Плеханова, дом 5, квартира 59, сейчас это улица Казанская. Родители приехали из деревни, познакомились в Ленинграде, поженились. Они из одного района, Любытинский район Новгородской области, но из разных деревень. Мама из деревни Коккелева Горушка, папа из деревни Замостье. Отец, Алексеев Василий Алексеевич, 1906 года, работал на Ленинградском авиационном заводе, мама была швеей.

Первый ребенок была моя старшая сестра Нина, 1934 года. Я уже второй был. 

На фото №1: мама Валентина Васильевича до войны, фотографий папы из Ленинграда нет. На фото №2: единственная фотография Валентина, которую вывезли на самолете из блокадного Ленинграда. 1940 год, 2 года. 

У меня отрывочные все воспоминания. Война началась. Помню, например, каждое утро мы с матерью ходили в садик, она меня водила. Мы проходили мимо магазинчика на углу Невского и Плеханова. И все время мама там покупала мне булочку. Я не шел в садик, пока не зайдем в магазин и не купим булочку. Вот этот эпизод остался в памяти. В начале войны этот магазинчик еще работал, а с началом блокады уже все закрылось. А про старшую сестру не помню, водили ли ее в детский сад.

На фото № 3: Тимуровская команда, Валентин в центре, фотографировались 24 августа 1948 года. Команда под начальством Головачева Ю. под именем «Чапаев». Слева направо: Головачев Юрий (с флагом), Ковязин Анатолий, Алексеев Валентин, Зиновьев Альберт, Любимов Олег. 

До блокады авиационный завод эвакуировался из Ленинграда в Уфу на УМПО, отец с заводом вместе эвакуировался. Сюда ведь на УМПО Рыбинский завод, Ленинградский завод и еще некоторые другие заводы были эвакуированы. Отец вместе с заводским оборудованием сюда уехал.

А потом блокада. В блокаду мы были: мама, сестра, я, бабушка – мамина мама. Мама Прасковья Степановна, 1907 года, а бабушку уже не помню, она уже здесь в Уфе умерла. Раньше кладбище было около Сельхозуниверситета, на этом кладбище похоронили ее. Сейчас там уже его нет.

Мы уже зимой 1942 года были эвакуированы (по справке ниже январь 1942 г.). Мы четверо эвакуировались: я, старшая сестра, мама и бабушка. Эвакуировались мы не ледовой дорогой, хотя дорога уже была. Нас вывозили самолетом. Семьи работников завода, которых эвакуировали с заводским оборудованием, вывозили с Ленинграда самолетом. 

Интересные такие воспоминания, они какие-то яркие, но точечные. Вот, например, когда летели в самолете. Я маленький был у матери на коленях. Самолет грузовой, лавки вдоль бортов и круглые иллюминаторы.

Я ползаю, а там в окне зенитные снаряды. Он, когда разрывается, он как цветок расцветает. Мне интересно это дело, я в один иллюминатор ползу у матери на коленях, то в другой ползу, потому что там эти «цветки расцветают». Это мне было интересно и осталось в памяти, до сих пор вижу. 

Есть единственное мое фото из Ленинграда, которое вывезли в том самолете из блокады (Фото 2). Самолетом же мы только линию фронта перелетели через Ладожское озеро, а дальше до Уфы ехали уже эшелоном. Это теплушки, в которых скотину возят. Ехали долго, в вагоне стояла печка в середине вагона и нары по бокам. На этой печке все, что кому надо, и чай грели, и варили что-то. Как какая станция, так бегом за углем, где бы добыть угля эту печку топить. Добывали, кто с ведром, кто как.

Мне запомнилось, что на больших станциях наш состав останавливался, и всех кормили. Кормили в основном гороховой кашей, как пюре. Эту гороховую кашу я до сих пор помню, до сих пор для меня самая вкусная. Вот такие отдельные эпизоды...

Мама сидела около этой печки, чайник стоял на печке, кипятился. А состав стоял без паровоза, паровоз подошел, как включился в состав, состав дернулся, этот чайник упал, матери всю ногу ошпарил кипятком. И, бедная мама, сколько она мучилась с этой ногой. Лекарств у нас не было...

На фото №4:  Город Черниковск, ул. Суворова. Верхний ряд: слева сестра Нина, справа Валентин. Фотографировались в 1955 году.

В Уфу приехали, с вокзала едем вечером, вся Черниковка в огнях. Думаем: «О, какой город! Сколько огней!» В Ленинграде уже как-то притушено было, огни то не афишировали, а здесь все в огнях. Непривычно. Отец жил в Нижегородке на улице Нехаева, и мы к нему приехали. Мать пошла работать на фабрику «Мир», шила солдатские рукавицы, которые с одним пальчиком. Надомницей работала, потому что дети были. В Уфе, в 1946 году родился еще один брат, Сергей.

Мама рано умерла, в 1960 году. Она не рассказывала про блокаду. Я хорошо помню только, что я ходил в садик с этой булочкой в Ленинграде. Воспоминания у меня больше не о блокадном Ленинграде, что мне там, три года было, а о детстве. 

Помню еще, что отец здесь на заводе работал в Уфе, на «вертушке» ездил на завод (так называли поезд, который циркулировал с Нижегородки до Черниковки). Уезжает утром – темно, приезжает – темно. Не до разговоров тут было. Поэтому только то, что свои воспоминания остались.

В 1947 году из Нижегородки переехали в Черниковку на улицу Суворова.

Закончил в 5-ой школе семилетку, сейчас уже ее нет. Мужская семилетняя школа №5 (русская) находилась в бараке, рядом барак – женская школа (русская), напротив барак – башкирская школа. Сейчас уж разрушен барак, построены совершенно другие дома. После семилетки поступил в авиационный техникум, тогда на Пушкина в Уфе был. Закончил техникум в 1952 году и на завод поступил на УМПО, где отец работал, и вся моя оставшаяся жизнь связана с УМПО.

На фото № 5: свидетельство об окончании семилетней начальной школы

А жена с Челябинской области, они приехали по распределению. Раньше ведь распределяли специалистов. Она по торговой части.

Говорит жена, Лариса Васильевна: «Мы с сестрой учились вместе, нам как молодым специалистам выделили комнату. Сейчас это удивительно. Мы месяц пожили на квартире, через месяц нам предприятие выделило комнату. Мы жили с ними в одном двухэтажном доме, они на втором этаже, а мы с сестрой на первом. Так и познакомились. Мама его хотела, чтобы мы познакомились».

Продолжает Валентин Васильевич: В Ленинграде у отца было два брата, но они погибли в войне. Мои двоюродные братья, их сыновья, они в Ленинграде живут. С ними я как-то один раз виделся, когда мы с супругой туда летали. Ездили посмотреть, где наш дом был, где мы жили, комнату нашу, квартиру нашу посмотреть. С этими братьями мы встретились, всего одна была встреча, и все как-то растерялись, больше не было встреч. Наверно, эти братья жили в блокадном Ленинграде, не знаю.

На фото №6: Удостоверение жителя блокадного Ленинграда  

В Ленинграде мы увидели, что половина нашего дома разрушена, половина дома стоит, груда кирпичей. Квартира наша, где мы жили, целая осталась, но там уже другие люди жили, поэтому так посмотрели, поговорили.С отцом разговаривали, думали поехать обратно в Ленинград после войны. Отец говорит: «Завод здесь, работа здесь, там работы нет, жилья нет. Жилье наше занято, никто же не будет его для нас освобождать». Родители подумали, подумали, так остались в Уфе.

Старшая сестра, Сладкова Нина Васильевна, живет в Москве.

У нас две дочери, Марина и Наташа. Обе дочери замужем уже, у нас есть внучка одна, два внука. У старшего внука уже две правнучки.

Записала волонтер МТРК «Мир» Мифтахова Лиля, город Уфа, 3 июля 2017 г.