Вспоминает Мария Ковтунова (Гривюк), Уфа

Папу забрали на фронт в самом начале войны, мы с мамой остались вдвоем. Помню, что папу ранило, и мы ходили к нему в госпиталь. Он был очень худой, я даже испугалась. А в 1942-м папа пропал без вести.

Мама подолгу стояла в очередях за хлебом, оставляя меня с соседями – дедушкой и бабушкой. Хлеб был с примесями, нажмёшь на него - вода течёт.

После того, как разбомбили Бадаевские склады, мы ходили туда, собирали землю, наливали в нее водичку, потом цедили и пили. Она была сладкая из-за сахара.

Поначалу мы жили у Кировского завода, но его сильно обстреливали и нас переселили в центр города. Помню, когда жили уже в центре, знакомую убило прямо дома – в окно залетела пуля. Питание было плохое, мы стали опухать, а мама и вовсе заболела – слегла, думали, что умрет. Но она выкарабкалась.

Ели траву, хлеба давали совсем мало. Голодали все. Бывает, присядет человек на крыльцо и там же умирает. Санитары каждый день собирали трупы.

Всем установили репродукторы, оповещающие о воздушной тревоге. И мы, несмотря на то, что всё-таки маленькие были, очень боялись, когда начинается воздушная тревога. Стрельба, вой самолетов, бомбежки… Мы выбегали в коридор, держали дверь, чтобы немец не зашел. Было очень страшно. Не дай Бог никому пережить такое. 

Топить было нечем, всё, что можно было, пустили на дрова. Зима 1941 года была очень тяжелой.

Помню, у нас было полстакана пшена. И его украла соседка. Потом нашли у нее и забрали. Ее дочь была учительницей, она так возмущалась: «Как ты могла, у кого ты взяла, у детей?!» Я считаю, что голод, тут даже осуждать нельзя. Вот одна женщина мою сестру Нину накормила котлетами из человечьего мяса. Она потом мясо не могла есть, так ей было плохо.

Нам повезло, наш дядя Михаил Фомич Валенчук служил в армии, в пожарной части. И он отдавал нам часть своего пайка – похлебку, сахар. Если бы не его помощь, мы бы все погибли.

Дядя Миша помог нам и с эвакуацией. Когда мы уезжали, у нас с собой ничего не было. Эвакуировали нас через Ладожское озеро. Это был август 1942 год. Посадили на открытые баржи. На этой палубе мы плыли, кормили только шоколадом, больше ничего не давали.

Привезли нас в посёлок Колтубанка, это Бузулукский район Оренбургской области, к маминой сестре. К ней пришёл милиционер и спросил: «У вас есть родственники в Ленинграде?» «Да», - говорит сестра. «Найдите лошадь, дети не ходят, все опухшие и привезите их домой, и постарайтесь кормить очень мало, потому что они голодные, умереть могут».

Взяли лошадь, привезли нас, посадили за стол, накормили. А нам же мало, мы же оголодали. Начали плакать. Тетя потом рассказывала: «Они плачут, и я не могу, они плачут, просят еду».

Тетя выбрасывала очистки во двор, а мы с братишкой приносили их обратно. Она говорит: «Я так устала от того, что прихожу, всё опять на месте». Всё мы приносили, потому что оголодали. Бывало крошечка упадёт на стол, мы пальчик мочим и эту крошечку достаём.

Выходили во двор играть с ребятишками. А они прознали, что мы боимся самолётов. И вот мы выйдем, а они говорят: «О, самолёт летит». Мы с братишкой бегом летим в комнату под стол. А стол был круглый, скатерть длинная, под стол и прячемся. Очень долго это продолжалось, мы никак не могли отвыкнуть от этих гулов. 

А мой дядя Михаил Фомич Валенчук, благодаря которому мы выжили, всю жизнь прожил в Ленинграде. Был очень добрый, отзывчивый человек. У него жена и дочка были: он потом уже к концу войны женился, но дочка у него приёмная, своих не было.

А папа пропал без вести, так мы и не могли его найти. А мама с тоски по нему умерла в Оренбургской области. Она до самого последнего его ждала. Ждала, ждала, ждала, ходила к гадалкам, гадала: «Живой, живой».  

Братишка Лев Антонович 1940 г.р. был в Бузулукском детдоме. Брат Семён жил в Ленинграде, сестра Нина жила в Ленинграде, а брат Лев, самый младший – сначала в Южно-Сахалинске, потом уже в Приморском крае около Артёма.

Я часто ездила в Ленинград - к дяде и брату ездила.

Я окончила Оренбургское фармацевтическое училище, вышла замуж. Мой муж из Башкирии, мы приехали сюда в 1956 году. С мужем познакомились в Оренбурге, он служил там в армии.

Записала Лиля Мифтахова, Уфа