Как хорошо, что я живу...

Я помню, как в выходной день вместе с родителями мы отправились в магазин. Мне очень понравилась кукла и я просила маму купить мне ее, Но родители купили мне совсем другую куклу - маленькую и, как мне показалось, некрасивую. Я расплакалась, а когда проходила мимо дома, то увидела в подвале разбитое стекло и подвал наполненный водой. Я выбросила купленную куклу, не переставая плакать. Дома родители уложили меня спать, но, когда я проснулась, то увидела, что мама плачет. Мне стало страшно от слова война. У меня больше не было никогда никакой куклы, и очень долго в эвакуации, снилась мне та самая маленькая кукла и я просыпалась, ища ее глазами. Папа был военным и с начала войны мы переехали в Ленинград. Помню, как мне было невыносимо трудно передвигаться, а взрослые вообще лежали, я переходила от одного к другому и они отщипывали от своего куска хлеба по маленькому кусочку и передавали мне. Эвакуировали нас с мамой в марте 1942 года через Ладожское озеро, а затем в товарном вагоне повезли на юг. По дороге наш поезд обстреливали неоднократно, помню, как постоянно на остановках выносили мертвых, но мы - дети - не плакали. В пути нам давали сухари, а я старалась часть из них спрятать, вдруг больше не будут давать, а еще помню, как водитель грузовика отломил от своей буханки и дал мне половину белого хлеба. Я прижала его к себе и побежала к маме. После эвакуации мы вернулись в Ленинград. В послевоенном голодном Ленинграде пленные немцы восстанавливали город, в школу я ходила мимо них, всегда оставляла свои бутерброды им, потому что они были худые и голодные, протягивали руки в щели забора. Мне запомнилось одно четверостишье. Как хорошо, что я живу Что каждый день я вижу небо Что не во сне, а наяву Держу в руках кусочек неба.