Вспоминает Мария Мудрик, Малаховка

Зинаида Александровна Белоусова, что проживает в посёлке Малаховка Московской области, родилась в 1924 году на Гатчине. Когда началась война, ей было 16 лет. В это время она училась на первом курсе медицинского учи­лища.

С самого детства Зина подверглась ударам судьбы: когда ей было две­надцать лет, репрессировали отца. Однажды ночью приехали чекисты и просто увезли его. Неожиданно, среди ночи, даже не дав попрощаться отцу с дочкой. С тех пор все называли её «дочерью врага народа». Её отец был высокообразованным человеком, из интеллигенции, он не выдержал тяжелых работ на шахте (его приговорили к каторге), умер там в скором времени. Саму Зинаиду Александровну реабилитируют только в 1990 г.

Во время блокады Ленинграда она работала медсестрой. Приходила на дом по вызову. Это была тяжелая работа как морально, так и физически. Света не было, и поэтому, чтобы отыскать номер квартиры, из которой по­ступил вызов, нужно было зажечь спичку и ходить с ней по подъезду. Иногда в темноте натыкалась на трупы людей.

Она рассказала случай, который хо­рошо запомнился: её, как обычно, вызвали на дом к больному, но, когда она пришла, доктор ему уже был не нужен. Мужчина был мертв. Возле него она застала его заплаканную мать, которая умоляла: сделайте сыну укол, может быть, он выживет... И Зинаида Александровна сделала укол мертвому человеку.

Немало ей пришлось натерпеться с первых дней войны. Они с сестрой Ниной жили в маленькой комнатушке 8x8 метров.У сестры было двое детей. Как-то раз, возвращаясь с занятий, она зашла в
квар­тиру и увидела, что её сестра мертва.

- В то время, - рассказывает Зинаида Александрова, - если человек умер, его нужно было отнести в подвал дома, там складывали трупы, которые потом забирала грузовая машина и увозила на кладбище, но мы жили на третьем этаже, и у меня не было сил.

Ни у кого не было сил,  на улицах было пусто, люди просто не могли выйти из дома от истощения и упадка сил. Они сидели в своих каморках и ждали своей участи. Люди, которых я видела на улицах, были мертвы. Они лежали на снегу. Их было невероятно много, это стало привычным зрелищем. Мне запомнилась одна женщина. Она лежала почти без одежды, лицом вниз, у неё были длинные красивые волосы...

Вынести сестру мне помогла сестра её мужа, она пришла к нам в гости не­ожиданно, спустя 8 дней после смерти Нины. Так что все эти 8 дней я жила с мертвым человеком, мы лежали практически на одной кровати, потому что места в комнате было мало. Спустя 5 дней умер её пятилетний сын.

Много ужасов войны повидала Зинаида Александровна: приходилось есть суп из собаки, кисель из клея, жмых из отходов, остающихся после приготовления подсолнечного масла, который стоил как её месячная зарплата. А однажды у неё украли кар­точку на 125 г. хлеба, и это была катастрофа!

Она жила у Казанского собора, в котором тогда сделали бомбоубежище, и в пер­вые месяцы войны со всеми людьми бежала туда, когда начинали бомбить. Но потом перестала туда бегать. Все перестали. Это было уже бессмысленно.

- Я лежала на кровати и слышала свист снарядов, которые летели с неба и разрушали всё вокруг, и, казалось, что снаряд летит прямо на тебя. Мы по­стоянно жили в страхе.

4 апреля была последняя бомбежка. Почти перед самым освобождением Ленинграда Зинаида Александровна уехала из него по Ладожскому озеру - «Дороге жизни».

Позже она пошла в вольнонаемную армию и окончание войны встретила под Веной, в Австрии. А чуть позже, в 1946 г. в Будапеште познакомилась со своим будущим мужем, военным летчиком, с которым прожила 50 лет. У них родилось трое детей. Это были самые счастливые годы в её жизни.

Всю эту историю Зинаида Александровна рассказывала со слезами на глазах. У неё болело сердце. И она повторяла: "Господи, не дай такому случиться снова!". - Ужас, боль, страх, печаль попеременно отражались в её глазах всего лишь от воспоми­наний о блокаде, а ведь прошло так много лет!.. Сколько же пришлось испы­тать этой бедной женщине! Страшно представить...