Вспоминает Валентина Астахова, Балашиха

Я родилась в Ленинграде. Поступила на завод № 5 в 1939 году, где обучалась профессии химика. Когда началась война, мне было 17 лет. Общежитие было на Петроградской стороне и в комнате вместе жили 20 человек. Ночью, когда мы отдыхали, по нам бегали крысы, и утром мы обнаруживали - у кого рукав от кофты съеден, у кого что...

Быстро начались бомбёжки города, ежедневно налетали около 300 самолётов. Сначала самолет разбрасывал листовки, и у меня были они, я запомнила одну: «Ленинградские матрёшки, ждите в 9 часов бомбёжки, ешьте бобы, готовьте гробы». На листовках наши были нарисованы скелетиками, а немцы - полными, и было написано: «С этой листовкой приходите к немцам».

Когда бомбили, я не ходила в бомбоубежище, так как дома рушились, людей заваливало,  а из-под завалов откапывать было некому. Мы, молодые, стояли под арками стены, гасили зажигательные бомбы и сбрасывали их с крыши. Когда не стали ходить трамваи и автобусы, нам общежитие дали на Ржевке, при заводе. Работали по 18 часов, а иногда и ночевали на заводе, так как машины у проходной ждали боеприпасы. За работу нам давали по тарелке супа. Карточки отоваривали за 10 дней, а потом ждешь, когда ещё отоварят. Хлеба получали по 250 грамм. Иногда хлеб забирали вперёд на 3 дня. Тут по радио прозвучало сообщение, что хлеб будут давать день в день. Приходилось голодать. На рынке покупали плитки клея и варили суп. Не было света, тепла, трамваи не ходили, немец бил из дальнобойных снарядов. Я видела, как у Финляндского вокзала половину дома разрушило снарядом.

Видела, как по Ленинграду вели военнопленных немцев, все головы были обмотаны тряпками, даже ноги у некоторых были обмотаны.

Ежедневно в городе умирали тысячи или больше жителей. Я ходила на Васильевский остров к тётке, иногда по городу, иногда прямо по реке Неве. И считала, сколько человек мёртвых вынесено из квартир. До сотни считала и бросала. Пока я была здоровой, раза два или три брали нас, молодых, собирать покойников на машины, а потом сбрасывать с машин  в братские могилы, как дрова. Что нам тогда пришлось испытать! У тёти двоих детей снесла в могилу и бросила их. У вынесенных мёртвых к подъезду часто были обрезаны мягкие места. Из человеческого мяса делали холодец и продавали на рынке.

За водой ходили на Неву. Там были вырублены лунки, и там люди тоже умирали.

Не было света – была строгая маскировка, но при бомбёжках кое-где взлетали ракетницы – давали наводку немцам, где нужно бомбить. Это были предатели или засланные  люди-враги.

Когда немец подошёл близко к Ленинграду со стороны Кировского завода, то больные люди шли на Васильевский остров, - так хотелось всем жить. Такие тогда сильные морозы были до 40 градусов и больше. Мне одна женщина дала валенки  42-го размера и выручила.

В цехе, где я работала, снаряды заправляли тут же тенересом (тринитрорезорцинат свинца, взрывчатая смесь), я там дышала таким воздухом и ходила жёлтая.

Наш завод тоже стали бомбить, и срочно был выстроен завод в городе Муром Владимирской области, посёлок Вербовский № 253. Я очень заболела - была цинга, нога не ходила. Немца стали отгонять от Ленинграда, сделали «Дорогу жизни» на Ладожском озере и нас переводом на этот завод эвакуировали. Везли по воде в конце марта 1942 года. Была вереница машин и началась бомбёжка днем. Первые две машины провалились под лёд. Наш шофёр отвернул в сторону, и вот добрались до суши, и я видела - была навалена гора мяса - туши. Наверное, для ленинградцев. Нам выдали сухой паёк: брикеты горохового пюре. Некоторые съели слишком много и тоже умерли. Дорогой, когда везли, несколько мёртвых человек вынесли с поезда. У всех было много вшей. Везли целый месяц. Когда приехали,  хлеба стали давать по 450 грамм.

Работала еще на военном заводе до 1948 года, затем уехала опять в Ленинград, где вышла замуж, и вот так я с мужем приехала в Балашиху, продолжила работу на хлебозаводе в Балашихе 19 лет, откуда ушла на пенсию.

Награждена медалями «За оборону Ленинграда», «За доблестный труд в Великой отечественной войне», «Жителю блокадного Ленинграда», «50 лет Победы в Великой отечественной войне 1941-45 гг.», «60 лет Победы в Великой отечественной войне 1941-45 гг.», «В честь освобождения Ленинграда от фашистской блокады», «В память 300-летия Санкт Петербурга». Эти медали у меня украли, искали пять лет, но так и не нашли.

Имею инвалидность 2 группы, и мне уже 84 года, но все продолжаю ходить на встречу с блокадниками.